![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
- ...Врёт, что он там шеф над автоматною
Электронно-счётною машиною.
Дескать, он прикажет ей: "Помножь-ка мне
Двадцать пять на девять с одной сотою!",-
И сидит потом, болтает ножками,
Сам сачкует,- а она работает.
А она работает без ропота,
Огоньки на пульте обтекаемом...
Ну, а нам-то, нам-то среди роботов,-
Нам что делать, людям неприкаянным?..
- 1965 Александр Галич
Ровно 30 лет назад, в 1984 году, началось моё общение с вычислительной техникой. Тогда я, конечно, не догадывался, что именно компьютеры определят мою дальнейшую жизнь.
Первой книгой, из которой я узнал о существовании вычислительных машин, была "Маленькая энциклопедия о большой кибернетике" Виктора Пекелиса (М., Детская литература, 1970 - с.336). Я просто смотрел забавные картинки, не особо пытаясь вникнуть в текст. Потом я увлекся электроникой, мне было 9 лет, когда я собрал свой первый транзисторный приёмник прямого усиления. Я вполне серьезно изучил основы как транзисторной, так и ламповой схемотехники, я не только повторял готовые схемы, но и разрабатывал свои, я модифицировал магнитофоны и телевизоры, но цифровая техника оставалась для меня тёмным лесом. Когда я с 12и лет стал выписывать журнал "Радио", то я просто пропускал раздел "Цифровая техника", мне это казалось не интересным, я почти ничего не понимал, какие такие "логические элементы", какие-то "2И-НЕ", какие-то регистры, дешифраторы, мультиплексоры... Не понимал я и то, зачем вообще нужно что-то программировать. ЭВМ - она же такая умная, она и сама должна всё понимать. А если ей надо объяснять, что делать,- то зачем она такая нужна? Поэтому когда в 1983 году я решил сконструировать игровой автомат "Взорви школу", то командоаппарат там был механический: диск с коаксиальными протравленными кольцами, который вращался через редуктор от мотора, а пара контактов на каждой дорожке замыкались и размыкались в нужное время, все промежутки на кольцах были сфазированы так, чтобы получалось то, что нужно: освещение, управление дымом, огнем (лоскуты тонкой ткани, поддуваемые снизу вентилятором), звук взрыва, механизм, который опускал "взорванный" макет здания школы... Хотя, до конца эту конструкцию я не довёл, но командоаппарат был готов и с секундомером в руках и подключенными к контактам лампочками был испытан. Будь я тогда знаком с цифровой техникой, я бы, конечно, спаял бы тактовый генератор, счетчик, дешифратор, может, даже ПЗУ, ну и т.п., и управлял бы исполнительными устройствами без всякой механики.
Моя старшая сестра училась на физфаке, на первом курсе у них был курс программирования, помню, учебник "АЛГОЛ-60", а во втором семестре - "ФОРТРАН". Я туда пару раз заглянул,- какие-то массивы, функции и подпрограммы, переменные двойной точности... галиматья какая-то.
Первой вычислительной машиной, с которой я начал работать, был программируемый калькулятор. Это не удивительно, многие люди моего поколения начинали с него. Но у меня был - принесенный кем-то из друзей отца - первый советский программируемый калькулятор. Б3-21. Вот точно такой, как на фотографии.
1. Калькулятор Б3-21 (фото из интернета)
По-моему, 1977 года выпуска, цена на нем была указана 350 рублей,- сумасшедшие какие-то деньги. Не помню, откуда у меня взялась книга о программировании на Б3-34. По-моему, сестра принесла, у них в универе был курс "Численные методы", и они что-то писали именно для Б3-34, там, метод половинного деления, метод Монте-Карло и т.п. Но 21й весьма сильно отличался от 34го. У него была преинтересная особенность: его внутренняя организация была шестиричная! Т.е., и коды операций, и адресация были шестиричные. 0, 1, 2, 3, 4, 5 - хлоп! - 10, 11, ... 15 - хлоп! - 20, 21, ... и так до 95, что на самом деле было 60 в десятичной системе. Поскольку у меня не было никакого описания на Б3-21, а у 34го было все иначе, то я сам докопался до сути, это было мое первое знакомство с системами, отличными от десятичной, и в будущем у меня не было проблем с пониманием таких систем, а работал я, помимо двоичной, с восьмиричной и шестнадцатирочной системами. Многих операций у 21го не было, и памяти существенно меньше, чем у 34го. Но почему-то меня это заинтересовало, я сам разобрался с особенностями 21го и адаптировал многие программы для 34го из книжки на 21й. А потом и сам что-то писал, по-моему, для школьных лабораторных по физике. Интересно, что у 21го был большой стек, аж на 7 ячеек (у 34го всего на 4), и я прекрасно освоил особенности стека и удобства его применения, и потом уже, программируя на ассемблере для PDP-11 (СМ-4), я очень активно пользовался стеком. Но пока у меня был только этот калькулятор, да и тот прошлось вернуть в начале 1985 года.
В 1985м я окончил школу. Я уже знал, что буду поступать на физфак, и знал не только кафедру, но и лабораторию, в которой я хотел бы работать. Это была Лаборатория Биофизики и Биокибернетики на кафедре Экспериментальной физики. Сдав без малейшего напряга вступительный экзамен (как медалисту мне было достаточно сдать физику на "5", что я и сделал), уже в сентябре я пошел в эту самую лабораторию... Это была комната №406, а смежная с ней - №404 - была лаборатория вычислительной техники. Там за перегородкой стояли две машины типа СМ-4, а в большой части комнаты располагались 4 терминала СМ7209 первого поколения с янтарными 32-сантиметровыми экранами, консольный терминал на базе принтера DZM-180 (hardcopy terminal) и принтер DZM-180.
2. Лаборатория Вычислительной техники кафедры Экспериментальной физики ДГУ, начало 1986г, "Зенит-11", Г-44-4, Свема ДС-4. Видны два терминала СМ7209, консольный терминал и принтер, одна из СМ-4 за перегородкой, хорошо отсвечивает блестящая корзина CAMAC, и даже видны два сотрудника, склонившиеся над дисководом, который, вероятно, в очередной раз "полетел"
В эту лабораторию поступали сигналы от датчиков, прикрепленных к нервным окончаниям подопытного животного. Когда в той самой 406й проводился натурный эксперимент, то все показания фиксировались одной из СМок в 404й. У нее была корзина CAMAC, а в ней стояли АЦП, ЦАП, какие-то генераторы, индикаторы и другие модули. Работал там мой друг, он уже окончил универ и теперь учился на кафедре в аспирантуре, мы с ним учились в одной школе, он на 6 лет старше. А в 406й работал его одноклассник, под влиянием которого я, собственно, и решил стать биофизиком. А теперь я вдруг заинтересовался вычислительной техникой.
В первом же семестре у нас начался курс программирования. Это был Фортран... Да, Fortran IV, или Фортран-66. 66 - это год принятия стандарта. 1966й. Но собственно ЭВМ мы не видели. Делали мы программы так. На вертикально расположенном двойном тетрадном листе в клетку выделяли карандашом вертикально 6ю колонку (почему? - а потому. да. кто знает, тот понимает). Потом печатными буквами писали программу, соблюдая все требования синтаксиса Фортрана. Подписывали наши листочки, относили их в соседний корпус мехмата, где на 1м этаже был "абонентский пункт", клали листочки в ячейку большого стеллажа и ждали. На следующий день в этой же ячейке появлялась распечатка - листинг программы и, если компилятор не обнаружил ошибок, то и результат. Ошибки были отмечены под соответствующей строкой. Тогда надо было на новом тетрадном листе написать исправленный вариант и снова отнести в абонентский пункт. И так до победного конца. В семестре было что-то 5 или 7 заданий. Сначала мне это все казалось ужасно скучным. Но потом я очень даже заинтересовался, я сделал все работы до ноября и потом использовал свое "машинное время", сдавая листинги с программами, уже не имеющими отношения к учебному курсу. Так, я написал программу, которая большими буквами (составленными из звёздочек "*") печатала комплимент одной девушке. Листинг с результатом я получил, но на нем была приписка от руки: "немедленно зайдите в комнату 106!". Я, конечно, никуда не пошел, но и больше таким не страдал.
Тем более, что я получил доступ к вполне персональной ЭВМ. Да, те СМки из 404й были постоянно заняты, терминалов было всего 4, сами СМки были слабые, у одной было всего 128 кило (!) байт памяти, у другой - 64к, причем, набрана она была модулями на ферритовых кольцах, потом один модуль на 8к сдох, и осталось всего 56к. Диски СМ5400 часто сбоили, а СМки использовались для вполне серьезной научной работы. На них не только собирали данные натурных экспериментов, но и обрабатывали их, моделировали нейронные процессы, там же уже начали писать АСУ "Деканат", в общем, пробиться туда было очень сложно.
А в лабораториях на факультете были разбросаны такие себе калькуляторы - переростки. Д3-28.
3. Д3-28 (фото из интернета)
Это реально были программируемые калькуляторы, в общем, похожие на 34е, но мощнее, и у них был встроенный магнитофон для записи и загрузки программ. Но самое главное, что к ним были подключены - через специальные адаптеры (их почему-то называли "бормотографы", выглядели они кустарно, но работали надежно) - настоящие алфавитно-цифровые терминалы. И с кассеты можно было загрузить самый настоящий интерпретатор Бэйсика! И интерактивно работать, писать программы, сохраняя их на кассете, получать результаты... к некоторым Д3-28 были подключены - через самопальные адаптеры - электрические печатные машинки типа Consul. Но это была большая редкость, их было всего 3 на факультете, на одной из них умельцы перепаяли шрифт, чтобы вместо заглавных латинских и заглавных же русских получить нормальный русский алфавит. Предполагалось на ней печатать статьи и диссертации, но шрифт был припаян криво, и ВАК бы такую распечатку не приняла бы, тогда с этим было очень и очень строго.
4. Я в лаборатории кафедры Электрофизики, 1986г, справа стойка с Д3-28, сама машинка ниже терминала, виден фрязинский терминал 15ИЭ-00-13, подключенный к машине, выше - корзина CAMAC, также подключенная к 28й через адаптер, туда приходили сигналы от термопар печей для выращивания кристаллов
Бэйсик я тогда не знал. Но мой однокурсник и друг Марк за несколько часов набросал небольшой конспект, причем, это был Бэйсик именно для Д3-28 (разработка МФТИ, если не ошибаюсь, в Википедии обозначен как "Тужилкинский Бейсик", что объясняет, кстати, необходимость "бормотографа", ведь сама Д3-28 имела встроенный последовательный порт). Это уже было на летних каникулах. Вернувшись на занятия в сентябре, я совершенно свободно писал программы на Д3-28, я так обсчитывал все лабораторные и даже написал "игру", которая предсказывала девушкам, сколько у них будет детей. ;-) Несмотря на то, что результат брался с потолка (функция RND), игра пользовалась популярностью.
Тем временем, из аудитории №407, которая была как раз напротив лаборатории 404, устроили Учебную Лабораторию Вычислительной техники. Комнату поделили перегородкой на две части, в одной их них поставили 6 столиков с терминалами СМ7209 (нового образца, польские, с зелеными экранами 40см и прекрасными чешскими клавиатурами Zbrojovka, на датчиках Холла, с отличным ходом и фидбэком, с нестирающимися надписями, я до сих пор считаю эти клавиатуры лучшими, хотя, мне доводилось работать и на фирменных IBM, DEC, HP, NEC). Вторую часть тоже поделили перегородкой, в дальней части поставили купленный комплекс СМ-4, а в ближней сидели два инженера, Вадик и Сергей, которые эту машину обслуживали. Это была более мощная СМка, чем в 404й, процессор "Электроника-100-25", который даже внешне был похож на оригинал фирмы DEC, вся память уже была твердотельная (на РУ3), никаких ферритов, 256 килобайт, два магнитофона, два двойных дисковых накопителя типа RK: (2* 2.4 мегабайта каждый, те же СМ5400, только не монтируемые в стойку, а консольного типа, стоечные были болгарские "ИЗОТ", а эти - чисто польские, они были чуть быстрее и, по моему опыту, надежнее), принтер D-180.
К этому моменту,- отчасти сам, отчасти вместе с моими друзьями Марком и Сашей,- я серьезно изучил цифровую технику, теперь я свободно читал схемы, я представлял, как это работает, я даже принимал участие в наладке небольшой машинки MERA-60 - это та же "Электроника-60", т.е., младшая сестра СМ-4, только польского исполнения, с двумя "ушастыми", т.е., дисководами для 8-дюймовых дискет. "Ушастыми" их называли за то, что дверцы карманов дискет поворачивались и в открытом виде напоминали уши. Когда в 1986м в "Радио" опубликовали схему компьютера "Радио-86РК" на 580ИК80 (i8080), мы с друзьями полностью разобрались в особенностях схемы, Марк даже начал собирать детали для него.
[ Продолжение: http://rsx11m.livejournal.com/155687.html ]
no subject
Я и вычислительная техника (часть 1)
Я и вычислительная техника (часть 2)
Я и вычислительная техника (часть 2)
no subject
Муж после 3-го курса (тогда он был уже мужем) в стройотряде все лето работал, чтобы и "машинку" "Электроника" купить, одну на двоих, хоть и жили мы в разных общагах, и пальто.
В конце 70-х и мы какие-то програмки писали по расчету балки и т.п. Мучились, особенно я. А ЭВМ тогда занимала несколько залов. А из перфолент Наири-2 , кажется, из тех кружочков, что при перфорировании получаются, мы себе маникюр делали художественный.
Наверно, правильную профессию Вы себе выбрали, интересную, мало какие отрасли так изменились за несколько десятков лет.
no subject
90 руб - это уже после уценки, калькуляторы несколько раз сильно дешевели, в начале стоили страшных денег, 350 - это половина цветного телевизора.
Да, многое изменилось, но общие-то принципы остались. Да и базовые решения интернета были заложены очень давно. Мне в свое время очень не нравилась тенденция захвата мира процессорами семейства Intel 8086, т.е., "писишками". Например, мотороловские процессоры тогда были гораздо гибче и мощнее. Но это рынок. Открытая платформа, все, кому не лень, стали клепать, и софта было много. Впрочем, распространение юникса на писишках примирило меня с ними. ;-) А сейчас я работаю и с другими архитектурами, например, IBM Power System.
no subject
no subject
no subject
Что до фотографии, то после 2009го я ее совершенно точно публиковал в ЖЖ, и не только у себя, но и где-то по разным комьюнити, правда, вариант тут немного лучше обработан, но исходный скан тот же.
no subject
no subject
В фидошке была фотография меня в 407й лаборатории и меня со студентами там же. Вот, они могли быть похожи на №5. И они гуляли по фрекам с 1998 года точно. Но я их приберег для третьей части.
no subject
А Вы с Экслером не знакомы? Ну, или с кем-то из его окружения?
no subject
no subject