КОШМАРНЫЙ СОН
В.П.Коцишевский
Просыпаюсь я ночью в холодном поту:
Снился сон, что живьём меня резали,
Что стоял я босым на холодном снегу,
И как будто друзья меня предали.
Разве это друзья, если пишут они
Анонимочки злостные, мерзкие,-
Будто я сионист, паразит и прохвост,
У меня, будто, выходки дерзкие!
И что песни пою,- да не те, что нужны,-
Будто сам сочиняю блатные куплеты,
Что с Израилем тайно пере́пись веду...
Как страшны мне людские наветы.
Так уймись же ты, тот, кто писал
На меня анонимочку скверную.
Я пишу для себя, а пою для друзей,-
Ну, и что же здесь в этом неверного?
И, вот, снится мне сон, что на казнь я иду
Босиком по снегу́ к эшафоту,
А палач уж давно наточил свой топор,
Терпеливо лишь ждёт, как зачтут приговор.
Не казнили меня, в этом есть свой резон:
Ведь всё было не явь, а кошмарный лишь сон.
И лежал я в холодном поту вне себя,-
И приснится ж такое, что хуже нельзя!
1978
В.П.Коцишевский
Просыпаюсь я ночью в холодном поту:
Снился сон, что живьём меня резали,
Что стоял я босым на холодном снегу,
И как будто друзья меня предали.
Разве это друзья, если пишут они
Анонимочки злостные, мерзкие,-
Будто я сионист, паразит и прохвост,
У меня, будто, выходки дерзкие!
И что песни пою,- да не те, что нужны,-
Будто сам сочиняю блатные куплеты,
Что с Израилем тайно пере́пись веду...
Как страшны мне людские наветы.
Так уймись же ты, тот, кто писал
На меня анонимочку скверную.
Я пишу для себя, а пою для друзей,-
Ну, и что же здесь в этом неверного?
И, вот, снится мне сон, что на казнь я иду
Босиком по снегу́ к эшафоту,
А палач уж давно наточил свой топор,
Терпеливо лишь ждёт, как зачтут приговор.
Не казнили меня, в этом есть свой резон:
Ведь всё было не явь, а кошмарный лишь сон.
И лежал я в холодном поту вне себя,-
И приснится ж такое, что хуже нельзя!
1978